Приезд в Оренбург легендарного режиссера Олега Жюгжды – одно из ярких фестивальных событий. «Маленький принц» греет ему душу уже хотя бы потому, что спектакль именно по этому произведению – его первая режиссерская работа, которая принесла Олегу удачу, стала знаковой. Работает Жюгжда в Гродненском областном театре кукол, но о нем знают и в России, и в Европе. Его постановки, будь то в драмтеатре или в театре кукол – всегда событие в театральном мире. Сам он считает, что «выразительных средств в театре кукол намного больше, и драматический театр периодически заимствует их в последнее время». У нас Жюгжда показал две своих работы. И обе прошли «на ура»! Жюри присудило ему приз фестиваля «За лучшую режиссуру» имени Р. Ренца. Спектакль «Вишневый сад» сделан им на базе мытищинского театра кукол «Огниво», которым тоже руководит человек с именем – народный артист России Станислав Железкин. Другая постановка – «Макбет» – родилась в стенах родного белорусского театра и стала частью его «шекспировского проекта». С этого мы и начали наш разговор.
– «Макбет»... Достаточно давно уже это было, и пришлось очень долго к этому идти. Еще в бытность актерскую, где-то на гастролях, в гостинице, смотрю по ТВ балет «Макбет». И обращаю внимание на то, как многие вещи там были решены визуально. Пластически. За 12 лет придумался спектакль, а потом за две недели мы его сделали.
– А как Вы относитесь к мистическим ситуациям, которые возникают или могут возникнуть в ходе работы над этим спектаклем?
– Это та еще пьеса (смеется)! Благодаря ей я стал таким… мистическим режиссером, как меня все обзывают у нас в Белоруссии, вечно ставлю что-нибудь этакое. Но, скажем так, мы договорились! С Макбетом. А «Бурю» я запланировал уже на финал – мне хотелось бы, чтобы мое творческое завещание совпало с завещанием Шекспира (смеется). Иногда, чтобы двигаться вперед, надо ставить перед собой большие задачи, как бы заведомо невыполнимые, и потом, когда начинаешь искать какой-то выход из положения, который сам себе создал, иногда что-то случается.
– Да, ведь и «стихи не пишутся - случаются». Для каждой идеи свое время наступает. Я просто подумала вот о чем: почему Вы решили вновь обратиться к Шекспиру – поставить «Бурю»? Созрели для этой постановки изнутри или время подталкивает к осмыслению жизни именно на этом материале? Иначе говоря, время подсказывает Вам, что ставить?
– Давно-давно я себе составил список, что бы я хотел поставить. Потом периодически вычеркивал то, что уже сделал. Но мне это стало неинтересно. Я сейчас жду больше предложений от театров - иногда на таком сочетании предложений рождается что-то интересное. Либо, бывает, по своей вредности, «ляпну» что-нибудь этакое и думаю: вот уж, никто не возьмется! А они берутся. И приходится дальше как-то выкручиваться.
Я всегда ищу театр, который все это сможет воплотить, и с возрастом гораздо болезненнее стало восприниматься, когда спектакли твои не идут где-то. Ведь вкладываешь во все это огромное количество сил, энергии, любви к тем людям, с которыми работал, потому что всех на этот период надо любить! Вот все это вложишь, уедешь, а спектакль раз-два и… не пошел. И я абсолютно не понимаю, почему. Ну, кто-то ушел из труппы или… В общем, всегда находится причина! Хочу, чтобы мои спектакли жили!
– Давно идет Ваш «Вишневый сад» в театре у Станислава Железкина в Мытищах. Прошло время и – вновь большой успех на фестивале!
– Я сам удивился. Все же прошло два года, важные два года без меня, и спектакль достойно живет. Я хочу поблагодарить актеров, которые держат этот спектакль.
– Вернемся к режиссуре. У театра кукол много возможностей «произвести впечатление», используя внешние эффекты. А иногда ведь все просто так и уходит «во внешнее впечатление», причем, быстро рассеивающееся, не затрагивая никаких внутренних процессов…
– Прежде всего, спектакль должен работать на зрителей эмоционально. Но если он не вызывает сочувствия или катарсиса, то что это за спектакль? Все-таки театр кукол силен тем, что он может визуально воплощать какую-то скрытую метафору, либо нечто, заложенное в подсознании…
– Я заметила, что Вам интересно пограничное состояние человека…
– Вы очень точно выразились – «пограничное». Я, наверное, и сам периодически нахожусь в этом состоянии – отсюда идет и мистика, и все такое. А что для меня первично? Первичен материал, та история, которую ты хочешь рассказать внятно. Просто пользуешься либо одним языком, либо другим. Мне ближе кукольный язык. Хотя…моя заветная мечта – поставить оперу. Не случайно у меня в спектаклях возникают такие цитаты – в «Пиковой даме» ария Германа, в «Фаусте» – серенада Мефистофеля звучит – такие «оперные вставочки». Вот жду приглашений.
Фестивальный спектакль Олега Жюгжды проходил на сцене в непосредственном окружении зрителей, и на этой маленькой площадке сосредоточился целый мир, в котором соединились природные стихии и театральные условности, фарс и трагедия.
Актриса Гродненского областного театра кукол Лариса Микулич, игравшая в «Трагедии о Макбете», стала лауреатом фестиваля.
Станислав Железкин:
«Нельзя светить при ярком солнце лучиной»
Это один из немногих у нас в стране театров кукол, в репертуаре которого треть спектаклей предназначены взрослому зрителю. Станислав Железкин – народный артист России, художественный руководитель театра «Огниво» города Мытищи.
– Оренбургский фестиваль театров кукол для взрослых – первый в России. А вообще они есть. Мы даже побывали со своим фривольным спектаклем «Шехерезада – любовь моя» на фестивале эротических спектаклей театров кукол в Германии. Это было в 1998 году. Но я хочу вам сказать, что с репертуарной афишей не все так просто – трудно найти пьесы для взрослых в театре кукол в таком количестве, с высоким уровнем драматургии, чтобы проводить фестивали, подобные вашему. И я рад, что этот фестиваль родился именно в Оренбурге, где есть театр со своей традицией, со своей школой великого Ренца. С великими режиссерами и артистами. Вот у вас вышла на фестивальную сцену Любовь Милохина – я считаю, что это вообще гордость России! Это актриса первого ранга, я даже не говорю «театра кукол». В любом жанре она прекрасно работает! Я думаю, что доживу до тех времен, когда с радостью вылечу из Москвы, чтобы поздравить ее с присвоением звания народной артистки России. Она этого заслуживает. Можно спорить, хороший или нет спектакль, с чем-то соглашаться, с чем-то нет, но когда я смотрю ваши «Маленькие трагедии», он не оставляет равнодушным.
– Спектакли для взрослого зрителя постоянно присутствуют в репертуарной афише театра «Огниво» – в этом, как Вы сами сказали однажды, видите свою миссию. Есть для этого основания?
– Это и сложно, и затратно, и тяжело, но театр кукол изначально был только театром для взрослых. На спектакле «Вишневый сад» мы вышли на сцену в финале и увидели, что в первом ряду, да и других рядах плакали женщины. Это говорит о том, что театр кукол – со своей метафорой, с куклой и одновременно в живом плане (все в синтезе!) – заставляет людей сопереживать. А зритель приходит за эмоциями. Нельзя выходить кукольнику и светить при ярком солнце лучиной. Кукла может сделать то, что никакой жанр, никакой вид искусства не может сделать.
Мы взяли сейчас к постановке «Прощание с Матерой», и благословил нас автор этого произведения Валентин Распутин. Понимаете, самое главное найти «про что ставить»! Как сделать «укольчик» зрителю, чтобы он сказал: «Боже мой, неужели все это натворили мы?». Либо: «Неужели это наша заслуга?». В любом случае, не просто вызвать в человеке эмоцию, а дать повод для размышления.
За роль Фирса в спектакле «Вишневый сад» народный артист России Станислав Железкин получил на фестивале диплом лауреата. Исполнительница роли Раневской заслуженная артистка РФ Наталья Котлярова стала обладательницей награды за лучшую женскую роль. Зрители стоя аплодировали в финале, предвосхищая фестивальную оценку жюри.
Виктор Шрайман:
«Очень важно точно знать, ПРО ЧТО ты ставишь».
Член жюри национальной премии «Золотая маска», руководитель Всероссийской лаборатории режиссеров театров кукол Виктор Шрайман поделился впечатлениями о фестивале и не только.
– Что касается тенденций: сегодня это синтез театра кукол и драматического театра. А еще можно говорить о привлечении высокой большой драматургии. Это, конечно, благотворный процесс, если он находится в руках талантливых людей. Бывает, берет театр прекрасного автора, а на язык драматургии не переводит. Что получается? Иллюстрация. Тогда мы дискредитируем театральное искусство. Или еще: задумывает творческий руководитель спектакль, использует куклы определенной технической системы. Но у него нет внутреннего ощущения, что в этой постановке должны быть, скажем, планшетные куклы или марионетки, или тростевые, а так – просто захотел и все. Но ведь каждая техническая система выражает определенные вещи. Когда-то Образцов назвал тростевую куклу куклой романтического жеста. Марионетка для меня – это «живая душа на нитях», и нет нечего более трогательного, чем кукла-марионетка. Петрушка – это брутальная кукла, кукла-хулиган, и наш коллега из Великобритании доказывал это на фестивале. Поэтому очень важно при постановке спектакля точно знать, ПРО ЧТО ты ставишь. И какую техническую систему кукол ты будешь использовать.
– Театр кукол для взрослых. Нам приятно говорить, что впервые в России именно в Оренбурге прошел фестиваль такого плана…
– Да, это потрясающе! Идея замечательная! Вот у нас был такой опыт в театре – мы поставили «Вишневый сад». После прикосновения к этому великому тексту я сказал артистам: теперь даже старые постановки наши вы будете играть иначе. Потому что мы дышали два месяца кислородом оттуда – чеховским кислородом. Я имею в виду, что на великой драматургии, а она в основном принадлежит театру взрослому, растет труппа. По внутренним соображениям важно играть такие спектакли.
Во-вторых, открывается «новый зрительский рынок», когда в театр приходят не только те, кто думает, что наш вид искусства – это «Спокойной ночи, малыши». Хочется показать, что это театр философский, метафорический, мистический, образный. В Западной Европе театр кукольный для взрослых весьма популярен, а вот в России сложилось стереотипное представление, что это для детей. В тех городах, где работают хорошие театры, уже разворот произошел и взрослые рвутся в этот театр. Я еще мальчишкой работал актером на Украине, и Харьков был воспитан на спектаклях для взрослых. Играли Мартина Ларни «Четвертый позвонок», «Двенадцать стульев», «Золотого теленка» Ильфа и Петрова. Там был город так воспитан. В Ленинграде нельзя было попасть в БТК – Большой театр кукол. Я не говорю уж про театр Образцова!
– А Оренбург как Вам в этом плане представляется?
– Областной театр имеет во главе своей амбициозного молодого режиссера, замечательного артиста. Я с ним немного знаком по Нижнему Новгороду. Или взять ваш «Пьеро» – там два человека. Марина Ярилова – просто чудо! Талантлива! Что бы она ни делала, к чему бы ни прикасалась – все художественно. Она мастер, да еще одаренный от Бога. И артисты замечательные в обоих театрах.
– Фестиваль закончился – что осталось?
– Очень хорошее ощущение! Я всегда говорю, что если в программе есть два-три стоящих спектакля, значит, фестиваль состоялся. Так вот, у вас были такие спектакли. И не два, и не три, а четыре-пять – таких, что я о них еще буду думать и думать.
